Он ведет себя так, будто у нас кончился бензин, а стрелка показывает еще полбака.
А может, дело в другом? Ума не приложу, в чем. Примерно с неделю назад. Не о счетчике ли топлива он говорил? Громадные древовидные папоротники нависали над дорогой в низинах, подобно перевернутой зеленой крыше, поэтому здесь все время царил сумрак. Несуразно пышные деревья с обеих сторон подступали к дороге, их корни волнами лежали на земле, будто серые змеи. Здесь была сельва, и даже солнце в зените не спасало от ощущения, что вотвот начнется дождь. На востоке плотные мрачные тучи обложили вершины гор, словно черные подушки.
Там бурлила жизнь и были люди, ресторан, обзорные площадки. Здесь, на этой дороге, не было ничего. С нее даже невозможно было выбраться. Даже будь в баке бензин. Они уже с четверть часа не видели ни одной другой машины, и сейчас, то и дело поворачивая, катили по горному серпантину вниз, навстречу тоже не попадалось никаких средств передвижения. Гроуфилд не тормозил, надеясь проехать как можно больше миль и хоть чутьчуть въехать на следующий холм, прежде чем им придется вылезти и шагать на своих двоих. Они катились вниз в почти полной тишине, лишь посвистывал ветер, да из окружавших их джунглей доносилось щелканье и призывные крики всевозможных тварей, населяющих их, жуков, птиц и зверей.
Вокруг высились толстые деревья с плоскими листьями, увитые лианами. Дорога свернула направо, пересекла крошечный мостик через быстрый ручеек, свернула налево, достигла дна и, повернув направо, пошла вверх. Гроуфилд брал повороты, стараясь, по возможности, вообще не тормозить. Ему нужна была скорость, как можно больше скорости. Дорога пошла прямо, потом опять свернула налево, делаясь все круче, машина все быстрее теряла скорость, стрелка спидометра миновала отметку тридцать миль, потом двадцать, подошла к десятке. Слева виднелась узкая прогалина в листве, там был проселок. На самом деле это была даже не дорога, а всего лишь пятачок для разворота, втиснутый в джунгли.
Гроуфилд выключил зажигание и фары. Их окутал мрак позднего вечера. И как же мы отсюда выберемся? Если нам оченьочень повезет, тут проедет ктонибудь с запасной канистрой бензина, которую они согласятся продать нам. Тогда зачем же загонять машину в джунгли? Затем, что вы знаете, кто может проехать. Я бы предпочел, чтобы он не заметил машины, поскольку, если он ее заметит, то может заметить и нас. Я пойду постою у дороги, подожду, может, ктонибудь остановится. Он толкнул дверцу и вылез. Снаружи было зябко, холодно, сыро. Тут стоял старый каменный столбик, но без всяких обозначений, поддающихся прочтению.
Гроуфилд оседлал его и сидел в окружении щебечущечирикаюших джунглей, среди деревьев в милю высотой, рядом с пустой дорогой, которая вилась, убегая влево и вправо всего в нескольких футах от него. Он с отвращением покачал головой и стал смотреть, как мимо него не едут машины. Я замерз и промок. Я же не знаю, что делать. Машите как бешеный, но старайтесь выглядеть как беспомощный человек, а не псих, убийца или вор. Похоже, меня подвел мой недостаточно невинный вид. Вы имеете в виду тот грузовик? Гроуфилд имел в виду именно его.
